Зима

1. Обходы домов

2. Ряженье

3. Гадание

4. Вечерки

5. Масленица

Гадание

Одним из самых любопытных развлечений святочно- рождественского периода были гадания. В ареале сохранена одна из собственно славянских его форм, так называемые «подблюдные гадания». Участниками экспедиции записано большое количество свиде-тельств относительно его сущности и особого поведения гадающих.

Так, в Мари-Турекском районе гадали обычно под Новый год в специально отведенных местах. Среди них часто фигурировала «караушка». Так называли домик, в котором жил сторож, хранящий деревню от пожара. Караушка обычно размещалась в середине деревни и «как бы делила ее на две части» (Е. Е. Симонова, с. Хлебниково). Любопытен образ жизни охранника: «<...> он ходил по домам. Придет, позавтракает, положит на салазки дров, едет топить караушку. На другой день отправляется в другой дом. И так всю зиму» (А. П. Маландина, д. Крупино).

Гадали в основном девушки. Однако имеется ряд свидетельств о том, что в гаданиях участвовали замужние женщины и даже старухи. Е. Л. Наумова (с. Хлебниково) утверждала: «[Приходили] парни, девушки и старухи. Старушки пели за столом и пели илею» (Аналогично: К. П. Соловьева, д. Сукма, Е. И. Волкова, д. Крупино; Н. В. Касьянова, с. Хлебниково).

Первоначально в блюдо складывали кусочки хлеба, их приносили с собой участники гадания, накрывали платком и «опевали» (так в Мари-Турекском районе называ-ли исполнение знаменитой «Славы хлебу»):

Еще ходит Илея по полю,

Хлебу честь воздаем.

(А. П. Маландина, д. Крупино).

Кусочки хлеба отдавали гадающим, и те, по возвращении домой, клали их под подушку; «завечали»: кто во сне привидится, тот и жених (Е. Е. Симонова).

Сам процесс подблюдных гаданий сводился к следующему: « <...> [после «опевания» хлеба – Т. З.] кольчики собирали. Каждая свое кольцо запамятывала: кто ниточку привяжет, если колечко серебряное – по пробе. Складывали в блюдо, закрывали и пели. Ведущая мечет кольчики и ловит сквозь платок. Чье кольцо – тому и песня. Обязательно пели одну песенку хорошую, а другую – плохую» (Е. Е. Симонова, с. Хлебниково):

Сидит Орина на овине,

Дары шьет.

Кому эта песенка достанется,

Тому сбудется, не минуется.

Илею, илею!

(к свадьбе)

(Е. Е. Симонова, с. Хлебниково)

Два-ти яблочка на тарелочке,

Они катятся, вместе схватятся.

Илею, илею!

А кому эта песенка достанется,

Илею, илею!

Тому выльется, тому сбудется,

Илею, илею!

(к свадьбе)

(Фольк. анс. «Веселые бабушки», с. Косолапово)

Подблюдные гадания зафиксированы и на территории Новоторъяльского района. Молодые девушки собирались в одной из изб, складывали в блюдо принадлежащие им кольца, серьги, булавочки и др.; водящая накрывала их платком и подбрасывала. В этот момент звучала та или иная песня. Чей предмет оказывался пойманным (через платок) водящей, того ожидала предсказанная песней судьба: богатство, свадьба, разлука, болезнь, смерть (Н. Д. Михеева д. Тушнурята). Необходимо отметить, что именно в данном районе записаны наиболее полные и в художественном отношении яркие тексты, при этом в ряде случаев предсказания, по сравнению, например, с мари-турекскими текстами, видоизменялись:

Что на стенку сучок,

Тут и мой женишок,

Да илею, илею.

За его завалюсь,

Никого не боюсь,

Да илею, илею.

(к свадьбе)

(Е. Г. Новоселова, д. Тушнурята)

Два-ти яблочка на блюдечке катаются,

Илею.

Они скатятся, вместе схватятся,

Илею.

(к свадьбе)

(Е.Г.Новоселова, д. Тушнурята)

Два-ти веничка шуршат,

Илею.

В баньку парятся бежат,

Илею.

(к свадьбе)

(Е. Г. Новоселова, д. Тушнурята)

Что стоит-то изба, изба новая,

Да илею, илею.

Что и в этой избе да серебряной шест,

Да илею, илею.

Что и этим шестом домовище мерять,

Да илею, илею.

Что кому же эта песенка достанется,

Да илею, илею.

Тому сбудется, не минуется,

Да илею, илею.

(к смерти)

(Н.Д.Михеева, д. Тушнурята)

Что греблася же курочка на паперти,

Да илею, илею.

Что и выгребла курочка иголочку,

Да илею, илею.

Что кому же эта песёнка достанется,

Да илею, илею.

Тому сбудется, не минуется,

Да илею, илею.

(к смерти)

(Н.Д.Михеева, д. Тушнурята)

Изо стенки в стенку

Серебряный шест,

Да илею, илею.

Что и этим шестом

Домовище мерять,

Да илею, илею.

(к смерти)

(Ю.И.Домрачева, с.Масканур)

Известны подблюдные гадания и в Сернурском районе. К. А. Мошкина попыталась объяснить участникам экспедиции, как они осуществлялись, и даже спела несколько из них: “Колечки свои положат, каждая заприметит. Вот одну песню споют. Вытащат. Чье колечко? Вот этой и песня. Много песен-то было:

Заводи, мати, опару,

(к смерти).

По сравнению с пограничными Новоторъяльским и Сернурским районами в Куженерском районе данная традиция практически сведена на нет. Отрывочные описания получены от Ф. П. Шутылева (с. Басалаево) и З. И. Зауселкова (д. Визимка). Несколько более подробное описание с текстами предложено З. В. Мочаловой (Русские Шои): «Илею» пели взрослые женщины. Каждая давала свой фантик. Фантики складывали в блюдо, закрывали. Потом мечут, на какую песню фантик выпадет. Одной женщине ворожили, выпал «саван», и она под поезд попала:

Курочка на паперти гребется,

Илею, илею.

Надо сказать, что умение петь «илею», видимо, высоко ценилось среди знатоков народных традиций ареала. Так, одна из самых талантливых исполнительниц А. С. Кропотова (с. Куженер) призналась: «Мне очень хотелось «илею» научиться, но так нигде ее и не услышала».

Специфичным для данной местности можно считать установление определенных сроков осуществления гадания и их связью с «нечистью»: «Гадали только на Новый год. На Рождество еще черти не пришли. Потом, придут» (М. А. Куклина, д. Визимка).

В целом текстов подблюдных гаданий (по сравнению с материалами Кировской области – см., например, «Вятский фольклор. Народный календарь» (Под ред. А. А. Ивановой. Котельнич, 1995) в данном ареале РМЭ записано значительно меньше; изменилось и отношение к ним исполнителей. Большинство из них воспринимают подблюдные гадания как нечто несерьезное, называют их «частушками» (Е. Е. Симонова, М. В. Стрельникова, Л. С. Колобова, с. Хлебниково). Отсюда, возможно, и появление песен с эротическим подтекстом.

Однако среди наших записей имеется одно любопытнейшее описание, свидетельствующее о некогда ином отношении к данному типу гаданий. Е. Л. Наумова рассказывала: «Последний предмет, оставшийся в решете (блюде, шапке), назывался завалень. Тот, кому принадлежала эта вещь, брал ее и бежал с ней на развитьё (перекресток – Г. 3.). Там чертил круг, в него ложился и слушал: с какой стороны затопают, с той и жених».

Ворожба

Особой атмосферой были окружены в ареале гадания, предполагающие связь его участников с потусторонними силами. По мнению большинства исполнителей, они «действительно сбывались» (Е. Е. Симонова, К. Е. Вершинина, З. В. Хлебникова, с. Хлебниково, Мари-Турекский р-н и др). Поэтому и рассказы о подобных гаданиях (ворожбе в терминологии жителей) обычно сопровождаются быличками, приобретшими поистине характер «общих мест».

Примеры «извлечения» из глубины традиции вслед за определенным типом гадания и строго «определенной былички.

Мари-Турекский район:

Гадание. «На страшные вечера ходили ворожить. Собирались 3–5–7 человек. Сначала шли в баню за ожегом. Заходили в нее спиной, брали ожег и, также пятясь, выходили. Шли на перекресток. Завечали. Девки – дак все про женихов. Когда ложились на снег, один человек ожегом чертил круг в правую сторону и говорил: «Мы в кругу, а черти за кругом». Так три раза. Слушали. Если девке замуж выйти – колокольчики зазвенят, если нет – кто-то будто заплачет. После гадания снова круг очертят, скажут: «Черти в кругу, мы за кругом» (Е. Е. Симонова).

Обычно после такого рассказа (а подобных сюжетов участниками экспедиции зафиксировано не менее 10, следует быличка о проклятых и их судьбах.

Быличка. «У нас один парень зачерчивался. Ему говорят: «Беги в баню за ожегом». Только он хотел взять палку – а его за руку кто-то схватил и не отпускает. Смотрит – девка. Откуда взялась! А она ему и говорит: «Женишься на мне – отпущу!» Куда ему деваться?

Побежал обратно. Над ним смеются:

– Ты невесту там что ли нашел?

– Да, нашел...

И вот на другой день в это же время он и поехал на лошади. Девка его ждала. Так он и женился.

– Год прожили. Она и говорит:

– Поехали ко мне на родину!

Поехали.

Приехали. Девка посылает парня вперед. Зашел он в избу. Видит – женщина стряпает на кухне, за загородкой зыбка, а в ней ребенок кричит. Парень не стерпел, спро-сил:

– Что же ребенок-то все время кричит?

Женщина отвечает:

– 18 лет я ее все качаю, а она все плачет и не растет.

Тут девка заходит, как стукнет по ребенку да как закричит:

– Кого же вы это качаете? Это же полено обожженное! Вы забыли, как 18 лет назад меня прокляли?! Сколько же я мучилась!

Вернулись они домой, но парень после этого недолго жил» (К. Е. Вершинина, с. Хлебниково).

Гадание. «Девки ночевать вместе собрались и ведры заперли замком: два ведра одной, два ведра – другой, два – третьей. Ложились спать и завечали: кто во сне приснится – тот и жених!»

Воспоминание о таких гаданиях вызвало к жизни следующую быличку.

Быличка. «Мама всю жизнь говорила: «Вот это правда!» Семья уехала в гости, семь дней никого не было. Я и позвала девок ворожить. Всем ведры нашла, а себе уж – из которых скотину поили. Заперла их, легла спать, и снится: пришел солдат, говорит: «Давай, Афанасия, ведры-то, надо лошадей поить!»

А потом, когда тятя-то со сватом приехал, – один к одному» (Е. Е. Симонова, с. Хлебниково).

Гадание. «Приносили в дом курицу с петухом. Готовили квашонку, сковороды с водой и пшеном. Заранее указывали девушку, на которую будут ворожить. Закрывали птиц квашонкой, через некоторое время ее снимали и смотрели: как петух будет уговаривать курицу, так и молодые жить будут. Может, воду пригласит пить, может, зерно клевать, может, наоборот, наскочит, начнет тормошить» (Е. Е. Симонова, с. Хлебниково).

Быличка. «У нас в деревне одна девка жила, Авдотьей звали. Так когда на нее гадали, петух на курицу налетел – и давай клевать! Выдали ее в другую деревню, порядочно (далеко – Т. 3.). Муж ее все время бил. Так она от него и ушла» (Е. Е. Симонова, с. Хлебниково).

Быличка. «Ворожили парень с девушкой. Поймали петуха и курицу, принесли воду, хлеб, зеркало. Петух ходит-ходит, сядет рядом, поет, и она поет. Разойдутся, петух далеко ушел, вернулся, подходит, опять рядом встанет, потом ушел и лег.

Так и получилось. То они сходились, то расходились, потом мужик ушел и умер раньше ее» (Н. В. Касьянова, с. Хлебниково).

Гадание. «Брали сковороду, наливали в нее воду. В стакан клали кудель, распущивали ее и поджигали. Быстро опрокидывали стакан в сковородку с водой. Смотрели: с шумом вбирается вода в стакан или нет, сколько ее. Если муж пьяница будет – сильно заурчит».

Быличка. «У моей золовки вода больно сильно заурчала и до верха поднялась. И муж у нее, правда, запился потом» (Е. Е. Симонова, с. Хлебниково).

Новоторъяльский район:

Гадание:

«В полночь брали ожег из бани и зачерчивались им на развилке дорог, приговаривали: «Наши – в круге, ваши (т. е. нечисть) – за кругом!»; ложились на землю, слушали: вой – к беде; колокольчики – к свадьбе».

С данными гаданием связвна целая серия быличек:

«Я сама, девчонки, это видела. Однажды пошли мы ворожить. Один парень очертил круг ожегом (им в печи ворошат) и сказал: «Наши – в кругу, не наши-то – за кругом!» Пришел домой-от, а свинья (нечистый) все ворота изгрызла. Вот ведь как!» (Н.Д.Михеева, д.Тушнурята).

«В святки раз ходили девушки ворожить. Легли под свинью (подвешенную свиную тушу), стали слушать. А свинья вдруг начала потягиваться, все до них хотела дотянуться. Девушки испугались, побежали, чуть успели дверь захлопнуть. Свинья дверь грызть стала, а дверь-то заговорила с нею, все рассказывала, как хлеб жнут, молотят, веют, сушат, мелют, пекут... Не утерпела свинья, так и ушла ни с чем» (Н.Д.Михеева, д.Тушнурята).

«Люди рассказывают. Пошли девки на перекресток гадать. У одной ноги не ходили, так ее на санках привезли. Как зачертили ожегом – вдруг... как завыло, заревело, что-то поднялось! Девушки побежали, и безногая за ними. Вот ведь как!» (Н.Д.Михеева, д.Тушнурята).

«Это, девчонки, чистая правда. Мой отец сам рассказывал. Раз девки пошли ворожить, ну и парни с ними. Надо ведь круг очертить. И вот один парень пошел в баню за ожегом. Бани тогда не как сейчас, далеко от изб-то стояли. А в бане девка на него бросилась и ну пристала: «Возьми да возьми замуж!» Парень вырвался, убежал. Пришел домой, а она все из головы не идет, совсем замучился. Рассказал все родителям, те и говорят; «Ну что теперь делать, женись. Ведь девка она?» – «Девка!» Ну и женился. Живут. Ладно.

Пришла масленка. Все молодые к родителям идут, положено так. Он и скажи: «А нам и идти некуда!» Она отвечает: «Почему некуда, пойдем!» Вот и пришли. Изба. В избе – люлька, в ей младенец кричит. Она раз! Люльку перевернула. Ребенка – швырк ногой... и покатился. Ребенок страшной: головка длинная, зубы торчком (показывает), ножки тоненькие... Я сама, девки, таких ребенков видела в соседней деревне... А ребенок-то и начал расти. До потолка! Она и говорит: «Вот вы кого кормили!» (Н.Д.Михеева, д.Тушнурята).

Сернурский район

Гадание

«И вот еще как делают (по мнению исполнительниц, это одно из самых страшных гаданий – Т. З.). Допустим, побежим на розверти (перекресток – Т. З.). Зачертимся ожегом: в кругу наше, а по за кругу – не наше! Ложимся. Кому умереть, так он слышит, как доски строгают, кому замуж идти – гармошка “идет”, песни поют, пляска ... Ничего ведь нет, а слышится” (А. С. Костина, п. Сернур); “Не успеешь разворожиться и убежать, дак с ума сойдешь от страха» (Т. Г. Глазырина).

Быличка

“У нас мама ходила зачерчиваться, а розверти-то далеко были. И вот только расчертились, идут в деревню ... Мама с сестриной дочкой ... Идет долгой дядя, и вот он как песни поет, только слов не разобрать. У него палка, вича длинна-длинна. И вот так помахивает, а с дороги-то не сходит. Так мама-то стороной, взяла и с краю Маню поставила, младенец ведь ... всяко не стукнет же! Дак не помнит, как и домой прибежали” (А. С. Костина, п. Сернур).

Быличками, но уже с некоторыми элементами смеховой культуры, сопровождались и гадания, в основе которых выслушивание (здесь и далее терминология А. А. Ивановой, 1995: 74): под окнами (по разговору в доме судили – богатая или бедная будет жизнь), под колодцем (на какое мужское имя раздастся тот или иной звук), у печки (призывали чертей назвать имя жениха), с сочнем (выходили на улицу и у первого встречного мужчины спрашивали имя – так будут звать и жениха); на розверти (по определенному набору звуков определяли - состоится свадьба в этом году или нет; при осуществлении данного гадания обязательно присутствие венчанного человека); высматривание: в зеркале, в стакане с водой, в книге, по шерсти овцы, по волоску, оставшемуся в лунке при верчении на пятке, и др.; направление: по носку валенка, по падению бастрика (длиной жерди) и др.; по движению гадающего после верчения его в кадушке; счет (обхватывали тын, считали: «сусек», «мешок», «котомка») и др.; вещий сон: клали под голову определенный предмет (колодец из спичек, поясок, кусочек хлеба, конфету) и приговаривали: «Суженый-ряженый, приходи колодец строить (поясок развязывать, конфету доедать и т. п.)», «кто приснится, тот и жених»; поведение животных/птиц (приносили курицу и петуха/одного петуха, накрывали кадушкой, смотрели: дружно клюют зерно – семейная жизнь будет счастливой; к какому предмету (зерно, вода, уголь, ножницы и др.) пойдет петух, такова и профессия/поведение жениха).